Резонансное оправдание по делу об убийстве в Томске

Источник: Медиазона

7 февраля 2016 года около 22:30 две женщины на внедорожнике подъехали к томской больнице скорой помощи №2; одна из них достала из салона автомобиля сильно избитого семилетнего мальчика и на руках отнесла его в приемный покой. Мать ребенка Дарья Мальцева находилась как будто в оцепенении. Вторая женщина — ее подруга и соседка по квартире Светлана Крылова — разговаривала с врачами и заполняла документы, а потом уехала. Спустя непродолжительное время врачи констатировали смерть ребенка, наступившую вследствие «тупой сочетанной травмы различных частей тела и органов».

Крылова вернулась, когда в больницу приехали вызванные врачами полицейские. Они попросили обеих подруг проехать в отдел, но Светлана отказалась — ей было нужно вернуться домой, чтобы присматривать за собственной несовершеннолетней дочерью, которая спала в доме одна.

В тот же день Дарья Мальцева призналась в убийстве сына. 8 февраля около 01:00 силовики приехали в квартиру на Татарской, где Крылова и Мальцева жили вместе с детьми. Никаких следов преступления в доме они не обнаружили: комнаты были чисто убраны, а в ванной работала стиральная машина.

Резонансное преступление. Вердикт присяжных

9 февраля внимание прессы к убийству семилетнего Андрея привлек Павел Астахов, в то время — уполномоченный по правам детей при президенте. Он написал, будто ребенок «плохо выполнил домашнее задание, за что 28-летняя мать стала жестоко избивать его». Новость об убийстве мальчика быстро распространилась по Томску. 10 февраля на фасаде деревянного двухэтажного дома, где жили Мальцева и Крылова, появилась надпись: «Тут живут детоубийцы».

Омбудсмен обсудил произошедшее с губернатором Томской области Сергеем Жвачкиным, Следственный комитет отчитался о возбуждении уголовного дела и признательных показаниях матери. В действительности в тот же день во время дачи показаний на месте избиения ребенка Мальцева вдруг стала отрицать вину. Она утверждала, что Андрея до смерти избила ее подруга Светлана. Тем не менее, следователи не сомневались, что с ребенком расправилась именно мать. 9 марта Дарью арестовали; в окончательной редакции ей были предъявлены обвинения в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью малолетнему, истязании ребенка, неисполнении обязанностей по его воспитанию и убийстве несовершеннолетнего, совершенном с особой жестокостью (пункт «в» часть 2 статьи 112, пункт «г» части 2 статьи 117, статья 156 и пункты «в», «д» части 2 статьи 105 УК).

К марту томские издания узнали, что Дарья отрицает вину, а ее подруга Крылова, которую она обвиняла в убийстве сына, проходит по делу свидетелем. Делом заинтересовалась пресса: на многих сайтах даже появились отдельные темы об убийстве, выходили заметки о процессуальных подвижках в расследовании.

Суд над Мальцевой начался в апреле 2017 года. По ее просьбе процесс проходил с участием присяжных заседателей и продлился два с половиной месяца. Завершился он неожиданно — оправдательным вердиктом присяжных. Голоса коллегии разделились поровну: из 12 присяжных шестеро отказались признавать Дарью виновной в убийстве ребенка. Как всегда в подобных случаях, решение было принято в пользу подсудимого. Вердикт вынесли 8 июня, тогда же Мальцеву отпустили из-под стражи. Соответствующий приговор Советского районного суда Томска был оглашен 3 июля.

Журналисты не пропускали заседаний по делу; в ходе слушаний в суде постепенно вырисовывалась картина непростых отношений Мальцевой и Крыловой.

Светлана и Дарья познакомились в 2005 году, когда вместе учились в педагогическом колледже, хотя Крылова и старше Мальцевой на пять лет. Девушки подружились; иногда они жили вместе — например, когда одна из них делала в своей квартире ремонт. Дарья крестила дочь Светланы, а Светлана стала крестной матерью Андрея. Кроме того, женщин связывали и финансовые отношения — Крылова дала в долг подруге около 1 млн рублей.

Обе женщины утверждают, что Андрей погиб от руки подруги. «Медиазона» изучила показания Мальцевой и Крыловой, каждая из которых рассказала следователям свою версию случившегося.

Версия №1. Показания подруги: «Избиения сына стали для Даши привычными»

На допросе 8 февраля 35-летняя Крылова рассказала, что с Мальцевой они дружили на протяжении 10 лет. Светлана сопереживала Дарье, которую бросил гражданский муж, когда та была беременна Андреем. Михаил Зильберман, отец мальчика, по словам Крыловой, не участвовал в воспитании своего ребенка, а выплата алиментов была нерегулярной.

В 2015 году Крылова решила продать свой старый дом, и Дарья предложила подруге вместе с ее дочкой Алиной (имя ребенка изменено) пожить у нее, пока Светлана строит новый. Отец девочки Андрей Никифоров тоже предложил Крыловой жить вместе, но, по ее словам, на тот момент женщина была не готова к этому.

Весной 2015 года Мальцева купила квартиру на улице Войкова, причем в течение нескольких дней, пока решался вопрос с продажей старой квартиры, недвижимость была оформлена на ее подругу. С мая 2015 года Дарья, Светлана и их дети жили вместе. Осенью они продали квартиру на Войкова: район оказался неблагополучным, а среди соседей были наркоманы и алкоголики. Подруги переехали в центр Томска, на улицу Татарскую, где Мальцева купила себе двухэтажную квартиру в деревянном доме. Андрея, который до этого учился в интернате, перевели в новую школу.

По словам Крыловой, мужчины к Дарье никогда не приходили, хотя она точно знала, что та с кем-то встречается. Отношения с сыном у нее, по словам Крыловой, оставались хорошими вплоть до осени 2015 года, когда мальчик пошел учиться.

«Про Андрея могу сказать, что он довольно замкнутый, не общительный, у него не было друзей. Он слабо реагировал на происходящие вокруг события, даже если бы они вызывали бурный интерес у другого ребенка. Даша по этому поводу постоянно переживала. Осенью 2015 года, когда Андрей пошел в школу, у них начались проблемы. Он отказывался учиться, не слушал мать, категорически отказывался выполнять домашние задания», — рассказывала следователям Крылова. Однажды Мальцевой рассказали, что Андрей украл деньги у одноклассника, хотя мать всегда давала ему мелочь на карманные расходы. «Когда я потом спрашивала Андрея, зачем он это сделал, он сказал, что просто так», — добавила Крылова.

Дарья с сыном все чаще ссорились; конфликты, по словам Светланы, «нарастали как снежный ком». Они ругались уже каждый день, и вскоре дело дошло до рукоприкладства — Дарья начала «лупить» сына, в том числе и скакалкой, говорила Крылова.

«На все мои уговоры решать все спокойно она говорила, что сама разберется, — оправдывалась Крылова на допросе. — При этом я стала замечать у Андрея синяки на теле, руках и ногах. Неоднократно предупреждала Дашу, что нужно прекращать подобные ссоры и скандалы, поскольку это не доведет до добра».

В ноябре 2015 года Андрей на глазах у Светланы споткнулся и упал с лестницы, ведущей на второй этаж. Ребенок ударился головой, мать повезла его на обследование. В декабре 2015 года он снова оказался в больнице, но на этот раз обстоятельства произошедшего Светлана знала только со слов подруги — в тот день они с дочерью и Никифоровым ездили кататься на коньках. Дарья по телефону рассказала Крыловой, что сын ударился головой, когда катался с горки. После этого случая к ним домой приходили из органов опеки. Поскольку на куртке и штанах Андрея были полосовидные повреждения и грязь, сотрудники ведомства поверили, что мальчик получил травму случайно.

Утром 7 февраля 2016 года Крылова с дочерью проснулись от шума; на втором этаже Дарья снова ругалалась с сыном и била его скакалкой: «Я поняла это, так как когда она била его скакалкой, был слышен свист». Андрей громко плакал. По словам Светланы, она вышла из комнаты и крикнула, чтобы Дарья прекратила. На время звуки наверху стихли, но через некоторое время ругань продолжилась.

В течение дня Крылова занималась своими делами, отправив дочку вместе с ее отцом к бабушке и дедушке. Она затеяла стирку, по ее просьбе Дарья принесла со второго этажа постельное белье. Ближе к вечеру подруги поужинали и выпили по 150-200 граммов виски. Все это время Андрей был наверху. В 21:30 Мальцева и Крылова вышли во двор, чтобы почистить снег с козырька над крыльцом. Они пробыли на улице около 20 минут, встретили вернувшуюся от родственников дочь Светланы и вместе вошли в дом. Около 10 часов вечера Светлана услышала наверху звуки драки: удары, шлепки, звук падения тела. Мальчик, по ее словам, сквозь слезы и рыдания кричал: «Мамочка, пожалуйста, не надо, хватит!». Побои продолжались. Светлана закрыла дверь в комнату, чтобы ее дочь не слышала криков.

«Еще через некоторое время Даша закричала мне, чтобы я вызывала скорую, потому что Андрей не дышит. Я выбежала на кухню и увидела, что он лежит на площадке между лестничными пролетами и рядом сидит Даша. При этом все лицо и голова у него были сильно избиты, лицо было в крови», — описывала Крылова представшую ее взгляду картину. Она крикнула подруге: «Что ты наделала!» и велела срочно вызвать скорую помощь. Светлана тем временем сходила в свою комнату, включила дочери мультфильм и закрыла дверь.

Крылова утверждает, что скорую помощь в итоге она вызывала сама; медики пообещали приехать, как будет возможность. Понимая, что ждать нельзя, Светлана оделась, схватила ребенка, потащила его к своему автомобилю и усадила на заднее сиденье. Мать Андрея села рядом с ним. Мальчик был в сознании и на вопрос, как он себя чувствует, отвечал, что ему плохо — болит голова. Крылова отметила, что она сама передала ребенка с рук на руки медикам в больнице. Глаза у Андрея были открыты, мальчик хрипел. Через 20 минут она съездила домой, убедилась, что дочь спит и вернулась в больницу, где поговорила с сотрудником опеки и полицейским, которых вызвали врачи.

«Когда я вновь вернулась домой, то была в шоке от происходящего, — говорила Светлана. — В какой-то момент я увидела в ванной вещи и несколько полотенец. Я машинально их закинула в стиральную машинку и поставила стирку. При этом я заметила, что они влажные. Сами полотенца я не разглядывала, были ли они в крови, не заметила».

Женщина заверила следователей, что ничего в квартире не убирала и не смывала кровь. «На второй этаж я даже не поднималась. Могу предположить, что кровь в квартире могла убрать Даша, пока я сидела в комнате с закрытой дверью», — допустила она. Объясняя следователям, почему она не вмешалась, Светлана рассказала, что Дарья на ее уговоры никогда не реагировала, и такое поведение стало для нее привычным.

Версия №2. Показания матери: «Крылова просила взять вину на себя»

В первые часы после задержания Мальцева признала вину в убийстве сына. Однако уже на следующий день она отказалась от своих показаний. В сентябре 2016 года Мальцева говорила, что она плохо исполняла обязанности по воспитанию несовершеннолетнего и заслуживает наказания по статье 156 УК, но категорически отказывалась брать на себя ответственность за убийство Андрея. Мать мальчика убеждала следователей и присяжных, что ее ребенка забила до смерти Светлана.

По словам Дарьи, 7 февраля в шесть утра у нее зазвонил будильник. Она отключила сигнал, и они с сыном попытались заснуть снова, но Крылова, которую тоже разбудил звонок, устроила подруге скандал, а потом ушла к себе в комнату.

«Она через некоторое время проснулась, около 10 часов, поднялась к нам, стянула Андрея с дивана, пинками столкнула его с лестницы», — рассказывала Мальцева. Дарья бросилась вниз за сыном. Андрей поднялся с пола, а потом пошел в ванную. Светлана велела ему принести на кухню книгу и почитать. Позже Дарья попросила сына пересказать прочитанное, но Андрей в ответ промолчал. Светлана убедила подругу, что ребенка за это следует наказать. «Я дала ему вскользь два подзатыльника, он начал пересказ, но затем снова замолчал, — говорила мать мальчика. — Тогда Крылова толкнула его, Андрей отлетел, ударился головой об косяк».

Когда ребенок поднялся с пола, Светлана отвесила ему несколько пощечин и ударила кулаком в лицо; у него пошла кровь из носа. Дарья отвела сына в ванную и умыла его. «Мы после этого вышли в коридор, я попросила Андрея одеться и обуться, пока Крылова не отошла от гнева», — объясняла Мальцева следователям. Сама она отправилась на кухню — ругаться с подругой. «Вам что говори, что не говори — делаете по-своему. Вы издеваетесь надо мной, а я буду издеваться над вами. Вы живете за мой счет и в моей квартире», — якобы сказала Светлана Дарье.

По словам Мальцевой, днем, когда Крылова проводила свою дочь к родственникам, к ней приехал ее любовник Михаил Мокров, а затем прораб, который руководил строительством нового дома Светланы. Вечером обе женщины отвезли его в поселок Зональный. Все это время Андрей находился на втором этаже один. Когда они вернулись, убрались и приготовили ужин, Крылова вновь потребовала, чтобы сын Дарьи принес вниз книгу и скакалку. Мальчик долго не спускался на первый этаж, поэтому Светлана поднялась к нему сама. По словам Дарьи, ее приятельница столкнула ребенка с лестницы и начала наотмашь бить его кулаками по голове и корпусу. Когда она попыталась помешать Крыловой, та оттолкнула и ее; Мальцева сильно ударилась виском о шкаф-купе на первом этаже. «Дальше я не помню, что происходило, но через некоторое время я пришла в себя и увидела, что Крылова бьет Андрея поварешкой по лицу и телу», — вспоминала Светлана.

Заметив, что Дарья пришла в себя, Светлана предложила ей помыть ребенка. В ванной Мальцева начала аккуратно снимать с Андрея темно-сиреневую футболку, а Крылова резким движением стянула с него остальную одежду и за ноги забросила в ванну. Мальчик ударился об дно, после чего Крылова вышла из ванной, но вскоре вернулась, обнаружив на коврике в коридоре следы крови. Она приказала Дарье пойти и почистить ковер, пока пятна не засохли, а сама выхватила у нее из рук лейку душа. Дарья пошла на кухню, откуда слышала звуки ударов и плач своего сына, кричащего: «Светуля, не бей меня». Дверь ванной была закрыта изнутри на замок.

Светлана вышла из ванной в окровавленной футболке в черно-белую полоску с красной розой на груди и в черных лосинах. В своей комнате она переоделась в чистую одежду и снова вернулась в ванную. Она запретила Дарье туда заходить, пообещав, что Андрею от этого будет только хуже. Вскоре она вынесла Андрея, завернутого в большое зеленое полотенце. По словам Дарьи, она поднялась наверх и бросила мальчика на пол. Женщины столкнулись на лестнице, Светлана сильно толкнула Дарью, и та «рухнула вниз», ударившись затылком об стену.

Дарья утверждала, что в тот вечер Светлана была не в себе: «Крылова сказала, что если я пойду наверх, то она меня тоже убьет. В этот момент у нее был зверский вид, она была вне себя, ее трясло». Соседка Мальцевой пообещала, что пустит ее к сыну только после того, как они уберут снег с крыльца. Дарья успела сбегать наверх и увидела, что мальчик лежит на балконе. Мать пообещала сыну, что скоро вернется и оденет его.

Но на второй этаж Дарья не поднималась довольно долго: бывший гражданский муж Светланы привез их дочь, и Крылова попросила подругу подождать на улице, пока они с Никифоровым беседовали в доме. Когда Мальцева наконец поднялась наверх, она увидела, что ее сын небрежно, наспех одет в водолазку и штаны. Она стала поправлять ему одежду, но увидела, что ребенок не двигается. Тогда Крылова, которая поднялась к ним в комнату, взяла мальчика за уши и приподняла его над полом, приговаривая: «Видишь, как он издевается надо мной!». В этот момент Светлана услышала, что по лестнице поднимается ее дочь, и резко отбросила Андрея, сказав, что тот ее укусил. Дарья, по ее собственным словам, была в шоке и буквально оцепенела. Крылова подтолкнула ее к лестнице, велела отвести ее дочь в комнату и включить ей телевизор. Внизу Мальцева слышала звуки ударов об пол и слова Крыловой: «Когда же ты уже сдохнешь».

Когда Дарья поднялась наверх, ее сын хрипел, а затем перестал дышать. Она крикнула Светлане, чтобы та вызывала скорую, но соседка ответила: «Не дышит и слава богу. Наконец-то». Тем не менее, Крылова все же вызвала врачей, которым объяснила, что ребенок упал с лестницы. Не дожидаясь приезда скорой помощи, Светлана потащила избитого Андрея в машину. По дороге в больницу она просила, чтобы Дарья сказала, что ребенок упал сам или взяла на себя вину за избиение: «Скажи, что это ты, тебе ничего не будет. Пацана выпишут...».

Спустя несколько минут после того, как Крылова заполнила в больнице бумаги и уехала, врачи сообщили матери, что Андрей умер.

«Весь тот вечер я находилась в несвойственном мне состоянии, реакции были заторможенными, было ощущение, что все это происходит не со мной», — говорила Дарья. Признательные показания, объясняла Мальцева следователям, она дала под влиянием Крыловой. Спиртного в тот вечер Дарья, по ее словам, не пила; позже эксперты выяснили, что в крови женщины не было следов алкоголя и наркотиков, однако 7 февраля она находилась в «состоянии одурманивания, вызванном ненаркотическим веществом».

Показания отца и учительницы Андрея: «Дарья хорошо вела себя с сыном»

Михаил Зильберман, отец Андрея, рассказал следователям, что из-за частых скандалов и ссор с Дарьей они разъехались вскоре после рождения ребенка. Ежемесячно он выплачивал 25% своей зарплаты в качестве алиментов. По словам мужчины, Дарья была адекватной в общении девушкой. «С ребенком она тоже вела себя хорошо, — говорил отец мальчика, — Могла его поругать, но при мне никогда руку на него не поднимала, максимум могла шлепнуть по попе».

Когда Андрей в новом доме упал с лестницы, врачи связались с Михаилом и рассказали, что его сын поступил к ним с травмой головы. Зильберман попытался выяснить, что случилось, но Дарья по телефону так и не смогла ничего объяснить; вместо этого она начала кричать и скандалить, на этом разговор закончился. «Последние пару лет она стала неадекватная, стала часто кричать и ругаться со мной по телефону, спокойно поговорить не получалось», — говорил Михаил. Мать Андрея не разрешала сыну общаться с отцом; доходило до того, что ребенок стал убегать от отца, случайно повстречав его во дворе — Андрей иногда гостил у своей бабушки по материнской линии, которая по совпадению жила в одном доме с Зильберманом. Родители мальчика общались, пока Дарья продавала квартиру: ей было нужно было нотариально заверенное разрешение отца на продажу доли сына. Получив его, Дарья снова начала ругаться с Михаилом.

Отец Андрея был уверен, что дурное влияние на Дарью оказывала ее подруга: «Могу сказать, что Светлана конфликтная и довольно вспыльчивая девушка. Именно из-за близкого общения Мальцева стала себя так вести, я в этом уверен».

25-летняя Кристина Карлюкова, учитель Андрея в его последней школе №12, описывала своего ученика как активного, доброжелательного и трудолюбивого мальчика. Проблем с успеваемостью у него не было, он хорошо читал и писал, посещал продленку. Андрей всегда был чисто и опрятно одет, вел себя очень спокойно.

«Вообще, Дарья Игоревна всегда была очень доброжелательна, ничего плохого я о ней сказать не могу, — рассуждала Карлюкова. — Я общалась лично с мамой Андрея, так как первые две недели она сопровождала Андрея в школу, встречала его. Мне кажется, Андрей тянулся к маме, так как всегда звонил ей после окончания уроков, сообщал, что занятия кончились, потом оставался в группе продленного дня». Заметного напряжения появление матери у мальчика не вызывало, а Мальцева никогда не проявляла агрессии по отношению к сыну.

Других родственников Андрея, кроме Дарьи, учительница никогда не видела, хотя в заявлении на прием ребенка «был также указан телефон какой-то "тети"» — Светланы Крыловой, но кем она приходится мальчику, Карлюкова не знала.

Вопреки рассказам Крыловой о проблемах Андрея в школе, учительница говорила, что мальчик превосходно учился, дружил со сверстниками и сидел на первой парте. На уроке он так быстро справлялся с заданиями, что педагогу приходилось давать ему дополнительные. За все время обучения с Андреем случился лишь один неприятный инцидент: как-то раз он взял 50 рублей, которые одноклассник забыл на его парте. Учительница попыталась поговорить с мальчиком, но он не смог объяснить мотивы своего поступка.

Осенью и зимой Андрей регулярно пропускал занятия в школе. Учительница связывалась с его матерью; та утверждала, что сын болен и обещала предоставить справки от врача. Однажды в школу пришел инспектор по делам несовершеннолетних. Они вместе с учителем осмотрели ребенка (мальчик снял только рубашку) и увидели у него на предплечье синяки. Андрей сказал, что он ударился, когда катался на горке.

«Инспектор составила какой-то документ, и мы разошлись. На методы воспитания мамы, ее действия, поведение Андрей никогда не жаловался, всегда с охотой к ней возвращался домой», — рассказывала следователям Карлюкова. После новогодних каникул мальчик не вернулся на учебу, мать объяснила учительнице, что они задерживаются у бабушки ребенка. Затем занятия в школе прервались из-за карантина, а в феврале учительнице сообщили, что ребенок умер.

Мальцева после освобождения: «Есть вещь, а есть хозяин. Я была вещью»

Вскоре после освобождения Мальцева в интервью ТВ-2 объясняла, что она «человек мягкохарактерный». Крылову она считала близкой подругой: «Я всегда нуждалась в том, чтобы рядом был лидер. Светлана была для меня таким лидером. Властная и агрессивная. Любая мелочь могла вывести ее из равновесия. Особенно это обострилось после рождения дочери. Я старалась не обращать на это внимания, старалась ее оправдывать. Сама для себя».

Несмотря на конфликты, женщины жили дружно, «практически как семья». Впрочем, после того, как Дарья заняла у Светланы денег на ремонт квартиры на Войкова, Крылова не уставала напоминать компаньонке, что та ей должна. Мальцева же, по ее словам, стала жертвой домашнего насилия и находилась в сильной зависимости от подруги.

После убийства Андрея соседи рассказывали, что иногда видели мальчика с синяками, а из-за постоянных конфликтов с новыми жильцами соседям Мальцевой и Крыловой на Татарской даже пришлось установить камеру видеонаблюдения, причем агрессором они называли Крылову. Некоторые из них утверждали, что женщины зарабатывали себе на жизнь с помощью судебных исков, ответчиками по которым оказывались жители соседних квартир и домов. Мать Андрея утверждает, что «у нее был неофициальный заработок», но иной: «Мне помогали со стороны. У меня были мужчины, с которыми я встречалась». Как зарабатывала на жизнь Крылова, Мальцева не объясняла, но внедорожник, на котором женщины привезли Андрея в больницу, принадлежал Светлане.

«Сама по себе эта семья — если это можно назвать семьей, — вела очень агрессивный образ жизни. Что касается Мальцевой, та всегда молчала, только все время подписывала заявления. А вот Светлана вела себя очень неадекватно — кричала, обзывала соседей. Как только первый день она здесь появилась, начали выбрасывать мусор из окон, как с одной, так и с другой стороны — строительный... Когда Светлане даже не замечание сделали, а просто соседи между собой разговаривали, она выскочила, стала кричать, набросилась на соседей... В драку бросалась, пинала домашних животных», — говорила ТВ-2 соседка Дарьи и Светланы Марина Шикалина.

Известно как минимум об одном анонимном звонке в правоохранительные органы по поводу возможного насилия в отношении Андрея. На инспектора по делам несовершеннолетних завели уголовное дело по части 1 статьи 293 УК (халатность), но потом его закрыли. Врачей уже после смерти ребенка привлекли к дисциплинарной ответственности: мать постоянно объясняла побои тем, что сын упал с лестницы или с горки.

«Были неоднократные обращения соседей по поводу избиения мальчика мамой. Во время проверки выяснилось, что, начиная с июля 2015 года, мать мальчика не раз обращалась в медучреждения по поводу различных травм, якобы полученных ее сыном на улице, во время игр или по случайности. Однако характер повреждений был такой, что слова матери не находили подтверждения. Медики обязаны были обратить на это внимание и сообщать обо всех подобных случаях в органы опеки. Однако никаких мер предпринято не было. Мальчик неоднократно был с синяками на лице, гулял в ночное время один», — говорил прокурор Томской области Виктор Романенко.

По словам Мальцевой, из-за поведения Крыловой они вместе с сыном несколько раз уходили из своего же дома, но каждый раз возвращались, хотя и знали о вспышках неконтролируемой агрессии подруги, которые приводили к ежедневным конфликтам: та якобы могла выбросить чужой телефон и даже ходила к психологу с жалобой на то, что «вокруг идиоты».

Взрослые мужчины не принимали заметного участия в жизни подруг и повлиять на практиковавшиеся ими методы воспитания не могли: отец Андрея расстался с Мальцевой, еще когда та была беременна, и редко виделся со своим ребенком. Два-три раза в неделю в квартиру на Татарской приезжал Андрей Никифоров, отец дочери Крыловой. Большую часть времени они проводили вчетвером: Дарья Мальцева, Андрей, Крылова и ее дочь.

Светлана пыталась принимать активное участие в воспитании сына подруги: за любые проступки наказывала его именно она, говорит Дарья. Чтобы защитить сына от избиений, Мальцева отправила его учиться в школу-интернат, где ребенок находился пять дней в неделю. Но затем они переехали на Татарскую, и сын пошел в обычную школу, о чем его мать позже сильно пожалела. 7 февраля Крылова настолько вышла из себя, что, возможно, наносила Андрею удары уже после того, как он умер, предполагает Дарья.

Мальцева объясняла, что изначально взяла вину на себя из-за чувства вины; ее посещали мысли о [Роскомнадзоре] в камере — свести счеты с жизнью дома, по мнению Мальцевой, ей помешали бы родственники.

«Находясь в этом состоянии, что я, грубо говоря, никто. Есть вещь, а есть хозяин. Вот я — вещь. И страшно сказать, что это она сделала... Есть же сотрудники полиции — они же разбираются. Они поймут. Несмотря на то, что я сказала, — говорила она после освобождения.— И по своим соображениям, по душевным, сказав, что это сделала я, я сама себя наказала, сама себя посадила в тюрьму. И по моим ощущениям — это правильно. Это было моим наказанием за мое бездействие».

Однако следователей не убедили даже признания Мальцевой; при первом обыске в квартире властная Крылова, по словам Мальцевой, не пустила полицейских в свою комнату, объяснив, что там спит ее дочь. Не убедили правоохранительные органы и следы крови самой Дарьи на изъятом из дома ремне.

В разговоре с «Медиазоной» Мальцева отметила, что следователями было допущено множество нарушений: они не осмотрели комнату Крыловой и не провели с ней никаких экспертиз, хотя на момент первых следственных действий признательных показаний Дарья еще не давала.

«Были всевозможные следственные действия проведены со мной. У меня брали ногтевые срезы и не нашли там никаких следов. Меня возили в наркодиспансер. Что это за состояние "одурманивания, вызванное ненаркотическим веществом", мне так никто и не объяснил. С Крыловой же они просто пообщались, хотя они знали, что нас на месте происшествия было двое», — возмущается Дарья. Кроме того, правоохранительные органы взяли на экспертизу чистую одежду Светланы, а не ту, в которой она была 7 февраля. «Они были на 100% уверены, что это сделала я, и поэтому даже не собирали других доказательств», — говорит Мальцева.

Органы следствия не обратили внимания и на тот факт, что в 2014 году соседи Светланы жаловались на подозрительно долгий и громкий плач ее новорожденной дочери. Тогда полицейские не проверили эти сообщения; не заинтересовались силовики старой жалобой и после смерти Андрея.

После того, как следователи осмотрели место преступления, они не опечатали квартиру и позволили Светлане с дочерью там переночевать. По словам соседей, 8 февраля после обеда она сама собрала свои вещи, прихватив с собой и те, что принадлежали Дарье. «Она просто говорила следователям, что это ее вещь, и они давали ей эту вещь забрать. Кроме того, она еще и испортила мои вещи перед уходом. Зачем-то обрезала провод у Андрюшиного ночника», — говорит Мальцева. С момента ее освобождения Светлана не пыталась связаться с бывшей подругой и, если верить слухам, выставила на продажу свой дом.

Адвокат Евгений Филлипов, представлявший интересы Дарьи в суде, считает, что убедить присяжных в невиновности его подзащитной помогло «само дело»: «В суде они (присяжные — МЗ) выслушали показания врачей, показания педагогов, инспекторов из полиции, которые говорили, что и лечение всегда ребенок своевременно получал, и с детства наблюдался по любым возможным поводам, и учился отлично, и со сверстниками ладил, и контакты налаживал, и с мамой у него отношения были прекрасные». По его словам, мать Андрея не отрицает своей вины в случившемся, о чем и говорила в суде. Тем не менее, избила ребенка не она. Как пояснил Филлипов «Медиазоне», если оправдательный приговор останется в силе, то дело об убийстве Андрея будет возвращено на доследование.

По словам Мальцевой, родственники так и не простили ей того, что произошло с сыном; на его похороны мать не пустили. Тем не менее, уезжать из города она не собирается. Сейчас она живет в своей квартире, ни от кого не скрываясь: «Сейчас, можно сказать, что я возвращаюсь на восемь лет назад. Потому что мне нужно все строить заново».

На вопрос ТВ-2, планирует ли Мальцева заводить детей, Дарья ответила, что очень этого хочет: «Это моя больная тема. Сейчас общаюсь с детьми родственников, друзей, знакомых. Которые ко мне тянутся. Несмотря на то, что на мне было такое страшное обвинение... Я надеюсь, что все это будет впереди. А для этого нужно жить. Потому что опустить руки можно... только поднять их потом будет очень трудно».